Солнечные часы - Страница 42

Дверь офиса открылась, вошла Стеф. В прошлый раз Чарли видела ее в другом наряде, но и этот включал в себя брюки – только черные, – которые застегивались ниже торчащих костей таза. И как не сваливаются? Вчера утром на ней были такие же. Только что лобковые волосы не видны, подумала Чарли. Если они у нее вообще есть, наверняка выбривает в форме сердечка, – она чуть не передернулась от омерзения.

Пестрая прическа Стеф вблизи выглядела еще потешнее, словно несколько птиц с разными желудочными заболеваниями наблевали на голову. Волосы торчали жесткими пучками и неровными, блестящими от геля шипами. Слишком вычурно для обычного дня. Такое наворачивают, собираясь на вечеринку, только поаккуратнее.

Мощный слой тонального крема, по догадке Чарли, скрывал плохую кожу. Губы Стеф, как и волосы, были разноцветными: глянцево-розовые по центру, красная обводка внутри и тонкий черный контур. В офис она вошла под аккомпанемент звяканья, и Чарли заметила золотые браслеты на запястьях.

– Это наш компьютер! – мгновенно вскипела Стеф. – Ты не имеешь права им пользоваться.

– Грэм разрешил.

Стеф надула разноцветные губы.

– Где он?

– Пошел за таблетками. У меня голова болит. Послушайте, у меня на работе проблемы, и Грэм сказал, что я могу…

– А я говорю – не можешь! Наш компьютер не для клиентов.

– Куда вы отвезли мою сестру? В гостиницу?

– Она запретила тебе говорить. – Стеф поковыряла в зубах длинным ногтем с камешком в середине. – Грэм что, уже трахнул тебя? Вечером в баре вы липли друг к другу.

Чарли потеряла дар речи.

– Иначе он тебя сюда не пустил бы. Или трахнул, или собирается. Сразу предупреждаю: он мне расскажет, как у вас было или будет. Все расскажет. Как всегда. Ты не первая из гостей, кого он трахал, и не последняя. Сколько их было – не сосчитать. Грэм классно показывает, как они в постели орут или стонут. – Стеф прыснула, прикрыв рот ладонью.

Не появись Грэм в этот самый момент, Чарли врезала бы ей.

– В чем дело? – спросил Грэм. В руке он держал пачку «нурофена». – Что она тебе сказала?

– Что ей нельзя пользоваться нашим компьютером, – визгливо заявила Стеф, прежде чем Чарли открыла рот.

– Можно. А ты убирайся. Иди поспи, – дружелюбно сказал Грэм. – Тебе завтра целый день пахать. Начнешь, к слову, с завтрака для меня и сержанта. Сюда подашь. В смысле – в ее постель. Мы оба там будем. Верно, сержант?

Чарли съежилась, приклеив взгляд к монитору.

– Я ухожу. – Стеф шагнула мимо Грэма.

Тот принялся напевать, довольно громко, чтобы слышала Стеф:

– «Белые полоски прочертили мой мозг…»

Чарли узнала один из хитов 80-х.

От хлопка двери хибарка содрогнулась.

– Прошу прощения. – Грэм напустил на себя стыдливый вид. – Она доводит меня как черт знает что.

– Охотно верю, – отозвалась Чарли, все еще под впечатлением от недавней откровенности Стеф.

– И ведь не понимает, до чего она шаблонна. Типичная злобная служанка – миссис Дэнверс из «Ребекки». Смотрела?

– Читала.

– Ух ты. Шикарно, сержант. – Он чмокнул Чарли в макушку.

– А что, Стеф балуется коксом?

– Нет. А разве похоже?

– Просто ты запел «Белые полоски». Песня-то о наркоманах.

Грэм хохотнул:

– Интимная шутка, между ней и мною. Не сомневайся, завтрак нам обеспечен. Псинка у меня послушная.

– Грэм…

– Таблетки есть, теперь водички, чтобы запить… – Он повернулся к кулеру. – Прекрасно, чашки закончились. Надо сбегать в кладовку. Я мигом. Если Псинка вернется, ты знаешь, что ей спеть. – Он подмигнул и исчез, оставив дверь нараспашку.

Чарли вздохнула. Ни за что она не будет спать с Грэмом, не хватало стать посмешищем в глазах прислуги. Она вернулась к сайту «Расскажи, чтобы выжить». Еще раз перечитает письмо Наоми Дженкинс и рухнет в постель в своем шале. Одна.

Зевая, Чарли дернула мышью и вместо истории номер семьдесят два щелкнула по номеру тридцать один.

«Черт», – буркнула она и попробовала вернуться на предыдущую страницу. Не тут-то было – компьютер завис. Чарли нажала на все нужные кнопки для перезагрузки, но тщетно. Пора закругляться, решила она. Пусть Грэм сам разбирается со своей параличной железякой.

Она почти встала, когда взгляд зацепился за слово «театр» на экране. Смысл не сразу дошел до ее затуманенного выпивкой и усталостью сознания. А когда дошел, Чарли медленно опустилась на стул. Моргнула пару раз – вдруг уже галлюцинации начались? Но нет, слово осталось на экране, в истории номер тридцать один. Небольшой театр. Сцена. А несколькими строчками ниже – «стол». Черные ряды букв подрагивали перед глазами. Публика за накрытым столом, ужин. Все здесь, все детали из заявления Наоми Дженкинс об изнасиловании, которое Саймон вкратце пересказал по телефону. Чарли глянула на дату: 3 июля 2001 года. Внизу значилось: «Автор пожелала скрыть фамилию и электронный адрес».

Чарли набрала мобильник Саймона – занято. Проклятье. Позвонила в свой отдел. Пожалуйста, пожалуйста, ответьте. Хоть кто-нибудь.

Через четырнадцать гудков – она считала – Чарли услышала голос Гиббса. Любезности опустила: в последнее время Гиббс совершенно выпал из команды.

– Свяжись с Департаментом уголовного розыска в Брэмсхилле, – приказала она. – Отправь им факсом заявление Наоми Дженкинс об изнасиловании. Пусть посмотрят, есть ли совпадения. По всей стране.

– Это еще зачем? – после паузы злобно процедил Гиббс.

– Затем, что Наоми Дженкинс была изнасилована. И не она одна. У нас серия, – произнесла Чарли слова, ненавистные любому детективу. – Передай Саймону и Прусту – я возвращаюсь.